Пора абсурдная дарила.
Как смог он, не по воле случая,
Испив испуг смерторежимца,
Послать к чертям благополучие,
На подвиг певческий решиться?
Веселому, щедрому свету
Сказал я однажды :Прощай!
И милых до срока состарил,
И с песней шагнул за предел,
И любящих плакать заставил,
И слышать их плач не хотел.
Но будут мои подголоски
Звенеть и до Судного дня…
И даже неважно, что в сноске
Историк не вспомнит меня!
